Предыдущие части (3 апреля — 3 мая 1945 года)
Мы продолжаем проект «Авторы Победы: последние страницы войны». Если в Вашем семейном архиве хранятся письма и дневники первой декады мая 1945 года и фотографии их авторов — пожалуйста, отсканируйте их и пришлите в Центр «Холокост»: arch-holofond@mail.ru Возможно, мы ещё успеем опубликовать их к 9 мая! Присылайте также любые другие письма, дневники, фотографии, рисунки и личные документы военного времени (подробнее — на странице Архивного отдела).
4 мая 1945 года
«ХОЧЕТСЯ ПОЖАТЬ РУКУ»
После взятия Берлина война продолжалась ещё неделю, шли бои, однако трудно было не заметить некоторое изменение, произошедшее в сообщениях Совинформбюро, — теперь они ежедневно передавали сводки о количестве сдавшихся солдат и офицеров противника. Словосочетание «взяты в плен» постепенно вытесняло из текстов слово «уничтожены».
В письме жене Тамаре от 4 мая 1945 года эту перемену по-своему отмечал разведчик 38-й гвардейской пушечной артиллерийской бригады гвардии сержант Пётр Андреевич Жучков. Уроженец Орловщины, из 23 лет своей жизни четыре года он провёл в войсках. На фронте — с мая 1942-го. Десятки раз ходил в разведку, участвовал в тяжёлых боях. Был награждён двумя орденами Красной Звезды, медалью «За боевые заслуги». Тишина и враг, не оказывающий сопротивления, были ему непривычны. Зато радостно было увидеть союзников, принять участие в одной из уже многочисленных встреч на Эльбе. Пётр Жучков описывал свои противоречивые чувства и не знал о том, что уже три генерала подписали представление на присвоение ему звания Героя.
«4 мая 1945 г.
Здравствуй, Томочка! Вот впереди распростёрлось широкое и ровное шоссе. Всего нас вырвалось вперёд пять человек. Прошли большой населённый пункт, видим лишь одно гражданское население. Тихо, не единого выстрела. Словно всё кончено. Ничего не понятно. Подходим к лесу: со всех сторон выходят пачками немецкие солдаты по 10-20 человек, тут же бросают винтовки, поднимают руки, и приветствуют проходящую пятёрку разведчиков.
Кого ни спроси — все отвечают „на хауз“ и война, говорят, „капут“. Осталось три километра до Эльбы; всё стремление вперед. Вперёд к Эльбе. Потому что уже на том берегу уже ожидают нас союзные войска, англичане и американцы. Хочется пожать руку большим людям. Весь берег был заполнен тысячами побросавших оружие немецких солдат. Они оказались в тисках: отсюда мы, а оттуда — наши союзники.
И вот мы отчалили от берега и подплыли к берегу, откуда нам махали приветственно. Поздоровались, поговорили, у них были переводчики. Эта историческая дата, 3 мая 1945 г., в моей жизни надолго останется в памяти.
Сейчас передышка, ждём — куда [отправят].
Со мной всё в порядке.
Целую тебя и люблю, моя хорошенькая». (С правдой о войне. Письма 1941–1945 гг. Орёл, 2015. С. 60–61).
Пятого мая командующий артиллерией 1-го Белорусского фронта генерал-полковник Василий Казаков ставит четвёртую подпись и резолюцию на наградном листе Петра Жучкова: «достоин присвоения звания Героя Советского Союза. И лишь последняя инстанция в штабе фронта заменит Золотую Звезду на орден Красного Знамени.
«БЕРЛИН УЖЕ НАШ. С СОЮЗНИКАМИ СОЕДИНИЛИСЬ»
Связист Яков Васильевич Удонов, воевавший с 1943 года, не понаслышке знал о том, как важна на войне связь и каково значение искусства шифрования. Своим родителям и сестре Зое, в посёлок Мстёра нынешней Владимирской области, он отправил свыше 100 писем — с Курской дуги, из Украины, Молдавии, Румынии, Польши и Германии. Он часто писал о себе в третьем лице, как о неком другом «Якове Васильевиче», — и этот шифр позволял находчивому связисту, обходя военную цензуру, сообщать родным место своего пребывания.
«4 мая 1945 г.
Здравствуйте, дорогие мои родители! Получил я от вас вчера письмо. Значит, вы говорите, что Юрий находится на 1-м Украинском фронте около Бреслау. А Яков Васильевич находится около города Дрездена!
Я живу по-прежнему хорошо. 1 мая провёл замечательно. Ну, выпили по 200 грамм коньяку. Были в кино, смотрели кинокартины „Миссия в Москву“, „Иван Грозный“. Посылаю вам справку о льготах.
Война, сами видите, подходит к концу. Берлин уже наш. С союзниками соединились! В общем, дело идёт так, как надо».
В письме упомянуты известный шедевр Сергея Эйзенштейна, снятый в эвакуации в Алма-Ате, и картина популярнейшего на тот момент голливудского режиссёра Майкла Кёртица — одна из целой серии просоветских кинолент, снятых в США в военные годы. Такие фильмы, как «Миссия в Москву», «Песнь о России», «Дни славы» и «Северная звезда», создавали для американского зрителя героический и дружественный образ Советского Союза; некоторые из них попадали в СССР «по ленд-лизу» и демонстрировались бойцам Красной Армии.
Автор письма после войны окончит Московский историко-архивный институт, посвятит себя работе в государственных архивах Владимирской области. Именно там в 35-й юбилей Победы начнётся, ставшая затем всесоюзной, «Операция „Фронтовое письмо“»: владимирские архивы соберут тысячи писем времён Великой Отечественной. У самых истоков этой инициативы стоял другой владимирский архивист — будущий сопредседатель Научно-просветительного центра «Холокост». Через десять лет после начала «Операции» был издан сборник писем «Хроника чувств» (в него вошли и письма Удонова), который в каком-то смысле заложил традицию, продолженную, спустя годы, в сборниках Центра «Холокост» «Сохрани мои письма…».
А Яков Удонов доживёт до сорокалетия Победы, когда было решено наградить всех живых на тот момент фронтовиков орденами Отечественной войны… и он получит орден II степени, изготовленный на фабрике в его родном посёлке Мстёра — одном из крупнейших центров русских ремёсел.
Публикацию подготовили сотрудники Центра «Холокост» Илья Альтман и Роман Жигун
Публикация в газете «Московский комсомолец»
РИА Биробиджан
ITON TV
STMEGI
IsraGeo (27 апреля — 6 мая)
TheUK.one
Собеседник.ру (28 апреля — 4 мая)