Новые книги в открытом доступе

В конце апреля в связи с продлением в России режима самоизоляции Научно-просветительный центр «Холокост» принял решение об открытии доступа к электронным версиям более чем 20 своих изданий. 

Сегодня бесплатная «виртуальная библиотека» пополняется четырьмя новыми книгами. Две подготовлены Центром «Холокост» и ещё две — нашими партнёрами. 

 

Илья Альтман. Жертвы ненависти. Холокост в СССР. 1941–1945 гг. М., 2002.

Перейти на страницу книги

Основываясь на документах 27 российских и зарубежных архивохранилищ, автор рассматривает историю Холокоста как комплексный геноцид советских евреев в контексте истории Второй мировой войны.

Особое внимание уделено антисемитской пропаганде; статистике гетто и жертв Холокоста; конфискации еврейской собственности; повседневной жизни узников, а также отношению советского руководства и общества к геноциду евреев.

Впервые освещены многие аспекты истории Холокоста на территории России.

Книга рассчитана на специалистов-историков, преподавателей, студентов, а также всех, кто интересуется историей Великой Отечественной и Второй мировой войн.

Холокост: взгляд учителя: Методическое пособие — сборник работ педагогов России, Беларуси и Украины. Вып. 2. М., 2012.

Перейти на страницу книги

Издание представляет широкую географию преподавания темы в России — от Хабаровского края до Псковской области, от Ханты-Мансийского автономного округа до Краснодарского края. Книга включает методические разработки уроков и внеклассных занятий, а также программы курсов для институтов повышения квалификации педагогов, студентов вузов и школьных факультативов. Представлен опыт коллег из постсоветских государств. Пособие рассчитано на преподавателей, а также студентов педагогических и исторических факультетов.

 

книги наших партнёров

 

Юлий Айзенштат. Жизнь моя, иль ты приснилась мне… Mir Collection. New York, 2013.

Скачать

Предисловие Давида Гая:

Почему люди на излете дней публикуют свои воспоминания? Большинство из них прежде никогда ничего не писали, профессии их далеки от литературного творчества, почему? Только ли потому, что появляется желание поделиться сокровенным, что раньше не обнародовалось, лежало под спудом или существовало в виде устных рассказов в кругу семьи и друзей. А может, срабатывает неутоленное тщеславие — знаменитости оставляют мемуары, а чем я, незнаменитый, хуже…

Отвечу — ничем. Каждая судьба — неповторима, в каждой — особый отсвет времени. Тут и кроется ответ. Прошлое, хранящееся в памяти, есть часть настоящего. Кто не помнит своего прошлого, обречен пережить его снова. А если помнит — в мельчайших подробностях? И прошлое это — столь страшное, что, мнится, не избавиться от него вовек, разве ж попробовать запечатлеть на бумаге, излить душу — тогда, может, отступит, перестанет мучить тягостными снами.

Такие мысли посетили меня, когда я познакомился с рукописью Юлия Айзенштата. Уроженца местечка Глуск, минчанина, с которым пересекались мои иммигрантские пути. Не раз я слышал его эмоциональные выступления на митингах, собраниях, кое-что знал о его детстве и отрочестве, оплавленных войной, но и представить не мог тех смертельных коллизий, в которых он оказывался. Узнал это из его воспоминаний.

Меня, написавшего документальную повесть о Минском гетто, основанную на свидетельствах уцелевших узников ада, казалось, ничем не удивить. Но рассказанное Айзенштатом врезается показом обыденности трагедий и мужества; сколь тонкая, паутинная черта разделяет жизнь и смерть, бытие и небытие…

И невольно спрашиваешь себя: а как бы ты, девяти-двенадцатилетний, вел себя в гетто наподобие Глусского, пытаясь избежать гибели; смог бы скрыться, раствориться во враждебном тебе пространстве, нашел бы выход 10 из безнадежного положения; пережил бы тяготы и лишения партизанского быта… Вынес бы все это? Не знаю, не ведаю…

Юлий Айзенштат все вынес на своих детских плечах — и гетто, и пребывание в партизанском отряде “Красный Октябрь”, и расстрел в мартовском болоте.

На болоте с рыхлым снегом скрывались шестеро партизан, и Юлий в их числе, оружие было не у всех, и звучали отрывистые, как лай, автоматные очереди, когда два десятка немцев методично расстреливали шестерых. Юлию повезло, смерть заглянула ему в лицо и прошла мимо: немец ранил его в руку и не дострелил, предпочтя этапировать в концлагерь Озаричи. Там узников, в особенности детей, специально заражали тифом, чтобы эпидемия распространилась на жителей окрестных деревень и советских солдат, освобождавших этот район Белоруссии.

Не хочу и не могу пересказывать содержание книги. Небольшая по объему, она “томов премногих тяжелей”. В ней — неподдельная, искренняя, саднящая боль. В ней — необыкновенная биография одного из тех, кого принято относить к самым обыкновенным людям. Айзенштат чудом выжил, получил высшее образование, стал известным в Минске инженером, отцом четверых детей — и дети, и внуки живут теперь в Америке. …Многие путают свое воображение со своей памятью. С Айзенштатом этого не случилось. Он пишет правду, ничего не придумывая, не приукрашивая, — такую, какая отложилась в его сознании.

 

Михаил Миркин. От Череи до Чикаго. Иерусалим, 2013.

Скачать

Эта книга автобиографическая. Ее автор Михаил Лазаревич Миркин — один из миллионов советских патриотов, участвовавших в разгроме германского нацизма. Мальчик из еврейского местечка Черея, студент Белорусского государственного университета, беженец, а затем солдат и офицер Красной Армии. Михаил быстро взрослеет и мужает, участвуя в сражении под Сталинградом, где он был тяжело ранен. Горькая весть о гибели родных, расстрелянных в гетто, застает Миркина в глубоком тылу в пехотном училище. Молодой офицер принимает участие в кровопролитных наступательных боях в Восточной Пруссии. Вновь тяжелое ранение. После войны он учится в Ленинграде, создает семью, отправляется на индустриальное освоении Восточной Сибири, работает в научных учреждениях Советской Белоруссии, а после эмиграции продолжает трудовую деятельность в одной из национальных лабораторий США. Книга, позволяющая осмыслить и оценить события советского времени на основе личного опыта, наблюдений и размышлений автора, участника и современника этих событий, предназначена для широкого круга читателей.