Говорят, что в детстве невозможно понять смерть. Дети ощущают себя бессмертными. Осознать страх смерти, когда тебе нет и четырех лет, — это страшный опыт. «Мои родители велели мне выжить. И я выжил», — говорит Харольд Касимов, профессор религиоведения колледжа Гриннелла (штат Айова, США), один из немногих выживших «Hidden Children». 19 месяцев и пять дней он прятался с родителями и сестрами в глубокой яме, прикрытой соломой и картошкой. В яме под коровником во дворе литовского крестьянина… Несколько раз он видел снизу ноги тех, кто разыскивал еврейские семьи для отправки в гетто, а затем в концлагерь. Он не любит об этом рассказывать. Он не вступает в организации, общества, комьюнити. Его даже не было на торжественных встречах в День памяти погибших в войнах. Он профессор университета, философ, мудрец. Ведет курс по религиям мира и считает, что религия — это могущественная сила в борьбе со злом.Харольд родился в городе Дрисвяты в Литве и прожил там три года в ласке и любви, самый младшенький и долгожданный мальчик, с родителями, бабушками и дедушками, с двумя старшими сестрами. Отец Харольда был рыбаком, давал работу многим жителям. Рыбу ловили и продавали в Вильно, в Варшаве. Начались погромы, и отец перевез всю семью в Турмонт. Нацистские войска приближались. 25 июня 1941 года начались погромы с участием литовцев и поляков: пытки, издевательства, убийства, поджоги, грабежи. 2 июля и в Дрисвяты, и в Турмонт вошли нацисты. Вот странно: это не случай, а закономерность. И слышу, и читаю об этом не впервые. Во время Второй мировой войны, как только приходило известие, что нацисты наступают, в городах и селах начинались погромы. Организовывали и участвовали в них местные жители. Кто-то — из жажды наживы, кто-то — от ненависти и зависти к состоятельным и работящим людям, кто-то — от дремучести своей, а кто-то — из убеждения, которое носит название антисемитизм. Что-то похожее происходит в любой войне. Когда люди теряют человеческий облик и душу, выпуская наружу самые низменные инстинкты… * * * Дом семьи Касимовых в Турмонте был так велик и красив, что когда пришли нацисты, превратили его штаб гестапо. Семью отправили в гетто, не позволив взять даже самое необходимое. Некоторые еврейские семьи Турмонта были расстреляны сразу, а умелых, способных делать тяжелую работу, поместили в гетто. Женщины вязали носки для немецких солдат, а мужчины копали канавы или прокладывали дороги. Однажды отец Харольда пришел с работы с окровавленным ухом: часовой что-то крикнул ему, отец не услышал, вернее, не захотел услышать. Он всегда выбирал, что слышать, а что нет, — так писала в своих воспоминаниях старшая сестра Харольда Рита. Часовой избил отца прикладом винтовки. С тех пор отец на самом деле перестал слышать. А вскоре к ним пришел священник. Он предупредил отца, что гестапо забирает всех евреев в Бреслау, где их расстреливают. Отец пытался убедить другие семьи в гетто, что надо спасаться, бежать, но его не услышали. Или не захотели услышать… Спустя какое-то время после бегства семьи Касимовых всех жителей гетто расстреляли. Вывели, построили в шеренгу… И стариков. И женщин. И детей.Читать больше
