Ева Кларк родилась в Маутхаузене в телеге полной вшей и больных тифом. Через шесть часов после ее появления на свет Гитлер и Ева Браун покончили жизнь самоубийством. Советские войска уже были в Берлине, а к одному из самых страшных нацистских лагерей смерти, подходили американские войска. Этот «чудо ребенок» был одним из трех детей, кому удалось родиться и выжить в Маутхаузене.Хана, Ева и Марк родились в концентрационных лагерях и каким-то невероятным чудом остались живы. Они познакомились совсем недавно и вот уже пять лет считают себя родственниками. О невероятной истории их жизней написала в книге «Рожденные, чтобы выжить» известный журналист и писательница Уэнди Холден.5 мая 1945 года солдаты 11-й дивизии армии США вошли на территорию австрийского концентрационного лагеря Маутхаузен. Среди десятков тысяч живых скелетов они нашли трех грудных младенцев.РекламаМолодые матери даже не знали о существовании друг друга, а их дети считают себя родственниками. Месяц назад они отметили семидесятый день рождения. Взявшись за руки, Эва Кларк, Хана и Марк Ольски вошли в ворота Маутхаузена. Они приехали в Австрию вместе чтобы отметить 70-ю годовщину освобождения этого страшного концлагеря.«Они – моя семья,- уверенно говорит Ева Кларк.- Несколько лет назад у меня появилась сестра и брат».Ева родилась в телеге рядом с воротами Маутхаузена в окружении больных,
истощенных и полуживых людей. Она появилась на свет 29 апреля 1945 года, через считанные часы после того, как ее мать Анку привезли в лагерь. Они остались живы только благодаря тому, что через несколько дней Маутхаузен освободили американцы. 28 апреля вечером состоялись последние казни в газовой камере. Затем камеру разобрали, а эсэсовцы охранники начали разбегаться, потому что со дня на день в Маутхаузене ждали появления союзников.Марк Ольски на восемь дней старше Евы Кларк. Он родился на открытой угольной платформе, на которой трех матерей привезли в Маутхаузене. Самой старшей из этой удивительной троицы является Хана Бергер Моран. Она родилась 12 апреля на деревянном полу фабрики в Фрейберге, городке в Саксонии, откуда ее мать Рэйчел отправили в Австрию.Перед отправкой в Маутхаузен Анка Натанова, Приска Ловенбейнова и Рахиль Фридман, все три еврейки, в 1944 году попали в Освенцим. Там их признали годными к работе, т.е. им сохранили жизнь. «Освидетельствование» они проходили на плацу Освенцима…«Доброе утро, красавица! Ты беременна?»- спросил Рахиль улыбающийся врач.Одет он с был иголочки, в наманикюренных руках с аккуратно подстриженными чистыми ногтями держал перчатки из мягкой кожи. На ярком солнце блестели безупречно начищенные сапоги.Именно на них ли вернее на свое отражение уставилась Рахиль. Она понимала, что должна взять себя в руки, что от ее ответа сейчас будет зависеть судьба не только ее самой, но и ее не родившегося ребенка. Если она ответит: «Да», то их ждет газовая камера.«Нет»,- ответила Рахиль, смело глядя в улыбающееся лицо доктора.Она беседовала с известным бесчеловечными опытами над заключенными Ангелом смерти. Так называли врача-садиста Йозефа Менгеле, служившего в войсках СС.Рахиль была одной из нескольких сотен раздетых догола и обритых узниц Освенцима, стоявших в длинной очереди и ждавших приговора от улыбающегося Менгеле.Тех, кого он признавал негодными для тяжелой физической работы, отправляли в газовые камеры. На смерть были обречены и беременные женщины.Конечно, никто из них не признавался в беременности. Охранники во главе с Йозефом Менгеле при малейшем подозрении на беременность сжимали грудь узницам. Хотя бы одна капля молока становилась смертным приговором.Приска много лет спустя рассказала дочери Хане, которая сейчас живет в Калифорнии и работает на фармацевтической фабрике, что ей очень повезло.«Я очень хотела родить тебя,- рассказала она,- поэтому я сделала все, чтобы остаться в живых. Ты спасла меня, а я – тебя».Сразу после американские врачи, лечившие больных узников и, естественно, ухаживавшие за младенцами, предложили Приске поехать с ними в Америку. Она отказалась и вместо Америки поехала в родную Братиславу ждать мужа.Увы, отец Ханы так же, как отцы Эвы и Марка, не вернулся к жене и ребенку. Все они погибли. Считается, что отец Ханы, к примеру, погиб в январе 1945 года в концлагере.Приска, учительница по профессии, больше так и не вышла замуж. Позднее она объяснила Хане, что так и не встретила мужчину, похожего на ее отца. Всю оставшуюся жизнь она посвятила дочери.В детстве, вспоминает Хана, она часто мечтала о том, что отец выжил. Девочка пристально смотрела на каждого высокого мужчину с усами и думала, что он мог бы быть ее отцом.Впервые в Маутхаузене она побывала в 1960 году вместе с матерью, которая умерла в 2006 году, в возрасте 90 лет.Приска часто рассказывала дочери, что и у других заключенных рождались дети, но она не знала, что с ними случилось. Пять лет назад, во время празднования 65-й годовщины освобождения концлагеря, Хана познакомилась с двумя ровесниками, которые так же, как она, родились и выжили в Маутхаузене.Эва Кларк работает в Образовательном фонде «Холокост» и живет в английском Кембридже. Она так же, как Хана, написала в ассоциацию ветеранов 11 дивизии армии США. Сначала списались Эва и Хана, потом они познакомились с Марком, третьим из выживших детей Маутхаузена. По профессии он – врач, живет в Висконсине.Эва и Хана встретились в Австрии. Они несколько часов просидели в кафе, обмениваясь воспоминаниями, рыдая от горьких воспоминаний и смеясь от радости, что нашли друг друга.Так же, как Хана, Эва Кларк узнавала свою историю по крупицам. Ее мать Анка была красавицей и умницей и знала шесть языков. В марте 39-го, когда в Прагу вошли немецкие танки, она училась на юрфаке Пражского университета.Эва родилась совсем крошечной, она весила 1350 граммов. Для того, чтобы она не замерзла, ее завернули в газету. Роды в экстремальных условиях не прошли бесследно. Первые слова она произнесла почти в два года. Правда, к школе наверстала сверстниц в развитии.После войны Анка вернулась с дочерью в Прагу. В 1948 году она вышла замуж за старого знакомого Карела Бергмана, который работал в Великобритании переводчиком и который, как и она, потерял всю семью. Вскоре после свадьбы они втроем переехали в Кардифф.Анка была оптимистом, вспоминает Эва. Выжить ей помогла беременность, потому что у нее было ради чего жить. Она умерла два года на 95-м году жизни. Незадолго до смерти ее навестили Хана и Марк. Старая женщина прослезилась и сказала, что считает их своими детьми.Рахиль, мать Марка, скончалась в феврале 2003 года. Она считала, что он был единственным ребенком, кто уцелел в Маутхаузене.Рахиль привезли в Освенцим в ноябре 1944 года из Лодзи вместе с тремя сестрами. В 45-м ей было 26 лет. Освобождение она встретила с волосами, белыми, как снег. В течение двух лет она лишилась всех зубов, а также стала ниже на несколько сантиметров.В 1946 Рахиль вышла замуж за еще одного бывшего узника концлагеря – Сола Ольски. Сол потерял жену и пятилетнего сына.Сначала Ольски жили в Германии, потом в Израиле и наконец в 58-м переехали в Америку, чтобы Марка не взяли в израильскую армию.От отца у Марка осталась одна фотография, все фотографии матери пропали в годы войны.Рахиль оказалась более словоохотливой, чем другие матери Освенцима, но о военном прошлом она предпочитала рассказывать не сыну, а внукам.Эва, Хана и Марк мечтают встречаться почаще. Увы, живут они на разных континентах. Да и возраст все чаще дает о себе знать. Здоровье уже не такое, как в молодости, но всякий раз, когда у них где-то что-то колет, они вспоминают своих удивительных матерей и, не сговариваясь, утверждают, что все боли сразу куда-то исчезают.Источник
